Дмитрий Кедрин...Вот и вечер жизни....

* * *

Вот и вечер жизни. Поздний вечер.
Холодно и нет огня в дому.
Лампа догорела. Больше нечем
Разогнать сгустившуюся тьму.

Луч рассвета, глянь в мое оконце!
Ангел ночи! Пощади меня:
Я хочу еще раз видеть солнце -
Солнце первой половины Дня!

30 апреля 1943

Иосиф Бродский.О чём сочинял 20-летний гений

Сознанье, как шестой урок,
выводит из казенных стен
ребенка на ночной порог.
Он тащится во тьму затем,
чтоб, тучам показав перстом
на тонущий в снегу погост,
себя здесь осенить крестом
у церкви в человечий рост.
Скопленье мертвецов и птиц.
Но жизни остается миг
в пространстве между двух десниц
и в стороны от них. От них.
Однако же, стремясь вперед,
так тяжек напряженный взор,
так сердце сдавлено, что рот
не пробует вдохнуть простор.
И только за спиною сад
покинуть неизвестный край
зовет его, как путь назад,
знакомый, как собачий лай.
Да в тучах из холодных дыр
луна старается блеснуть,
чтоб подсказать, что в новый мир
забор указывает путь.

<1960-е>

Сочинения Иосифа Бродского.
Пушкинский фонд.
Санкт-Петербург, 1992.

Молчали окна....

Молчали окна, скрытые за шторами...
Молчала дверь,забыв про трель звонка.
Что кроется за этими заборами?
Что прячется в молчании пока...?

Что хрустнет от бестактности ,как досточка?
Тростинкой перегнётся пополам...
Прилюдно перемоется по косточкам,
а так хотелось позабыть, как хлам...

Так бестолково жизнь прошла без прошлого...
Себя жалеть не хочется, слеза
уже не появляется непрошено...
Лишь сына выдают отца глаза.


09.-10.07.09
Salem -Swapscott

Дм.Быков. " ТАК МИР КИДАЛСЯ КОГДА-ТО...."

* * *

Так мир кидался когда-то с порога навстречу мне.
Вся роскошь воды и суши, как будто
в последний раз,
Ломилась в глаза и уши: запомни и нас, и нас!
Как будто река, запруда, жасмин, левкой, резеда -
Все знали: вырвусь отсюда; не знали только, куда.

- Меж небом, водой и сушей мы выстроим зыбкий рай,
Но только смотри и слушай, но только запоминай!
Я дерево в центре мира, я куст с последним листом,
Я инвалид из тира, я кот с облезлым хвостом,
А я - скрипучая койка в дому твоей дорогой,
А я - троллейбус такой-то, возивший тебя к другой,
А я, когда ты погибал однажды, устроил
тебе ночлег -
И канул мимо, как канет каждый. Возьми
и меня в ковчег!

А мы - тончайшие сущности, сущности,
плоти мы лишены,
Мы резвиться сюда отпущены из сияющей вышины,
Мы летим в ветровом потоке, нас несет
воздушный прибой,
Нас не видит даже стоокий, но знает о нас любой.

Но чем дольше я здесь ошиваюсь - не ведаю,
для чего, -
Тем менее ошибаюсь насчет себя самого.
Вашей горестной вереницы я не спас
от посмертной тьмы,
Я не вырвусь за те границы, в которых маемся мы.

Я не выйду за те пределы, каких досягает взгляд.
С веткой тиса или омелы голубь мой не летит назад.
Я не с теми, кто вносит правку в бесконечный
реестр земной.
Вы плохую сделали ставку и умрете вместе со мной.

И ты, чужая квартира, и ты, ресторан "Восход",
И ты, инвалид из тира, и ты, ободранный кот,
И вы, тончайшие сущности, сущности,
слетавшие в нашу тьму,
Которые правил своих ослушались,
открывшись мне одному.

Но когда бы я в самом деле посягал на пути планет
И не замер на том пределе, за который мне
хода нет,
Но когда бы соблазн величья предпочел
соблазну стыда, -
Кто бы вспомнил ваши обличья? Кто увидел бы
вас тогда?
Вы не надобны ни пророку, ни водителю злой орды,
Что по Западу и Востоку метит кровью свои следы.
Вы мне отданы на поруки - не навек, не на год,
на час.
Все великие близоруки. Только я и заметил вас.

Только тот тебя и заметит, кто с тобою
вместе умрет -
И тебя, о мартовский ветер, и тебя,
о мартовский кот,
И вас, тончайшие сущности, сущности, те,
что парят, кружа,
Не выше дома, не выше, в сущности,
десятого этажа,
То опускаются, то подпрыгивают,
то в проводах поют,
То усмехаются, то подмигивают, то говорят "Салют!"

Дм. Быков.